Над руинами, на месте которых еще несколько недель назад стоял небольшой украинский городок Углегорск, раздается далекий громовой раскат, заставляющий неопытного человека втянуть голову в плечи и искать глазами хоть какое-то укрытие. Через секунду протяжный гул наполняет небо, по которому очень быстро, но чарующе плавно — как при замедленной съемке — проносится яркий огонек. Еще мгновение, и вместе со звуком приходит дрожь взрывной волны. «Да не бойтесь, это ж далёко, километров на пять ближе к Дебальцево, — окая, машет рукой корреспонденту NT местная жительница Лидия Майорова, недавно раненная при обстреле осколком. — Мы уже научились на слух определять, откуда, куда и что прилетит. Видишь такую вот падающую звездочку и загадываешь желание: только бы не сюда!»
Увеличить
Углегорск
Во всем Углегорске более-менее в целости сохранились лишь несколько жилых домов, на всех вместо окон — целлофановая пленка. Электричества и связи нет уже давно. Все подвалы города заставлены кроватями. Картины перед глазами реально напоминают кадры из фильма ужасов: в руинах зданий до сих пор лежат трупы в форме, их обгладывают одичавшие собаки и кошки.
В последних числах января здесь шли кровавые бои. Силы самопровозглашенных ДНР и ЛНР пытались закрыть в «котел» около 8 тыс. украинских военных, находящихся в соседнем Дебальцево, расположенном на границе Луганской и Донецкой областей Украины. В окрестных населенных пунктах в течение недели хоронили погибших из местных жителей, ушедших добровольцами в ополчение. 29 января первая колонна разведки сепаратистов попала под шквальный огонь крупнокалиберных пулеметов, противотанковых систем и стрелкового оружия ВСУ (Вооруженные силы Украины) и Нацгвардии. На подступах к городским окраинам жуткой зарисовкой на тему апофеоза войны застыли сгоревшие боевые машины с разорванными корпусами и вывороченными металлическими внутренностями. Интуитивно угадываешь в темных пятнах, расплывшихся по броне, очертания сгоревших тел. В десятках метрах от них смотрит в небо пушка отброшенной страшным разрывом башни БМП. Танк, пошедший в лобовую атаку на укрепрайон обороняющихся, завалился в глубокий окоп, но успел последним выстрелом развалить блиндаж врага. Механика-водителя танка, как рассказывают представители армии ДНР, вытащили и задушили солдаты противника.
После того, как сепаратисты сумели выбить втрое превосходящего по числу неприятеля из Углегорска, окружение «котла» практически завершилось (на этом настаивают представители армии ДНР, в то время как украинская армия каждый раз их заявления опровергает, утверждая, что все под контролем). Киевские войска почти сразу ответили ураганным огнем. Громадные трубы сбросивших кассетные заряды ракет «Ураган» торчат теперь в поле, раскинувшемся перед городом. Несколько таких смертоносных гостинцев залетели в частный сектор и усыпали тысячами мелких, похожих на крошечные дротики, поражающих элементов всю округу. В такой ситуации любые слова о правах мирного населения и обязанностях противоборствующих сторон вести себя гуманно теряют всяческий смысл.
Пожарный вместе с жительницей Донецка осматривают разрушенный дом, 3 февраля 2015 год
Трасса
Сепаратисты уверены, что фактически получив в заложники такое громадное число живой силы противника, смогут диктовать Киеву свои условия. «Дорога из Дебальцево на Артемовск плотно нами простреливается, — гордо говорит воин с позывным «Баламут». — С каждым днем «укры» будут терять силы. Можете себе представить, как это — сидеть под постоянным обстрелом в холодных подвалах и окопах? Без снаряжения, лекарств, поддержки населения… Ведь Дебальцево — «ватный» город! Сил на прорыв у украинской армии остается все меньше, а раненых становится все больше. Кончается провизия, горючее и боеприпасы. Эта война — артиллерийская. Для эффективных боев нужен постоянно пополняемый боекомплект. У нас каждую ночь приходят колонны с севера, груженые снарядами. А вот укропам скоро нечем станет заряжать пушки. Срочников мы выпустим или обменяем. А вот танкистам, пушкарям, наводчикам и нацикам дадим серьезный аргумент, чтобы больше сюда не возвращались. Может быть, пальцы отрубим. Или глаза выколем. А то уже несколько раз ловили тех, кто уже попадался. И — да, мы вынуждены стрелять по жилым кварталам. Стараемся беречь «мирняк», вывозим гражданских всеми способами, даже на своем транспорте. Но войны без потерь не бывает».
Высокопоставленные военные ДНР, с которыми удалось пообщаться, честно признаются, что будущее напрямую зависит от того, как договорятся политики. Ведь ход военных действий напрямую зависит от стабильности «военторга» и действий полностью подконтрольных России местных вождей. Всех мало-мальски самостоятельных полевых командиров либо уничтожили, как знаменитого «Бэтмена» — Александра Беднова, сожженного огнеметами 1 января, либо вывезли «за ленточку» — в Россию, как Игоря Безлера и др.
Енакиево
В расположенном рядом с Углегорском Енакиево до сих пор течет сравнительно мирная жизнь. Города почти не коснулась война. Работают некоторые предприятия, ходят трамваи, люди спешат по делам. Если бы не отзвуки нестихающей канонады, можно было бы подумать, что на родине беглого президента Виктора Януковича царит мир. Только приглядевшись можно увидеть следы приблизившегося вплотную фронта. Вот в кустах притаился танк. На бензоколонке, к которой вытянулся хвост автомобильной очереди, одна из заправок работает специально для ополченцев: обычные водители не рискуют влезать перед дорогими внедорожниками, ставшими вдруг боевыми машинами. А вот на запрещающий сигнал светофора, игнорируя все возможные правила — причем не только ПДД, но и законы физики, — пролетает роскошная иномарка с включенной аварийкой, признаком причастности к новой власти.
«Несколько месяцев назад такой защитник Донбасса, проскочивший на «красный», протаранил мою машину, — рассказывает NT таксист Юрий. — В итоге меня забрали в местное гестапо (подобные организации сепаратисты называют страшными буквосочетаниями НКВД или МГБ. — NT). Три дня держали, заставляли признать себя шпионом, и только моя полная некомпетентность во всех интересующих их вопросах помогла выйти из этих застенков. Естественно, ни машины, ни компенсации я не увидел. Разъяснили, что езда по городу на сверхзвуковой скорости — производственная необходимость, спасающая от снайперов. Только я не слышал ни про один случай поимки у нас вражеских стрелков».
Донецк
Сама столица Донбасса, еще недавно насчитывавшая миллион жителей (каково население города сейчас, сказать сложно, но за его пределы уехало как минимум половина населения), обстрелам подвергается ежедневно. По рассказам местных жителей, понять логику обстрелов и, соответственно, попытаться минимизировать опасность практически невозможно. При этом чаще всего жизни мирных граждан уносят взрывы не тяжелых артиллерийских снарядов гаубиц и самоходных установок и даже не ракет различных систем залпового огня, а сравнительно небольшие мины, выпущенные по жилым районам. Киев обвиняет в таких обстрелах сепаратистов. Руководство ДНР перекладывает вину на диверсантов, открывающих беспорядочную пальбу из минометов, скрытно установленных в мусоровозы и «Газели». Однако в приватных беседах даже бывшие СБУшники, перешедшие на сторону повстанцев, говорят, что истина где-то посередине. «Выявить этих выродков сложно, потому что с большой вероятностью они одеты в форму ополчения, имеют документы ополчения, и… на самом деле являются ополченцами, — объясняет офицер армии ДНР с позывным «Фомич». — Прошлым летом, еще в самом начале заварухи, в ряды добровольцев записалось множество криминальных элементов. Приходили даже заключенные из колоний, находящихся неподалеку, и им практически без проверок, просто под честное слово выдавали оружие. Потом на помощь приехали кавказцы, в основном чеченцы и осетины. Часть из них, действительно, очень храбро сражалась. Но некоторые потянулись на войну ради грабежа и наживы. Они отжимали машины и квартиры, пытались крышевать коммерсантов, не чурались банального гоп-стопа. Особенно серьезных масштабов этот кошмар достиг во время так называемого перемирия, когда по городу слонялись вооруженные, часто нетрезвые люди».
Недавно почти все чеченцы, которых в ДНР еще месяц назад насчитывалось около пятисот, ушли. Сами они говорили корреспонденту NT, что были отозваны Рамзаном Кадыровым, что-то не поделившим с главой ДНР Александром Захарченко. При этом представители новой власти объясняют эту ситуацию нежеланием «гордых джигитов» идти в подчинение местным командирам. А рядовые ополченцы сквозь зубы говорят, что горцы не уважают никого, кроме своих соплеменников и постоянно попадаются на разных неблаговидных делах.
Сам Донецк разделен на зоны влияния, подконтрольные различным вооруженным формированиям — «Оплоту», «Востоку», «Русской православной армии» и т.д. Записаться в ополчение сегодня для многих — единственный способ прокормить семью. В разных подразделениях совершенно различный уровень зарплат. К примеру, многие бойцы бригады «Восток» не раз говорили, что с нового года получили всего по 1-2 тыс. гривен (2–5 тыс. рублей). В среднем в армии ДНР платят от $300 в месяц — участвующему в боевых действиях рядовому, до $600 — офицеру среднего звена. Вышестоящее командование само управляет в меру своей совестливости и жадности финансовыми потоками, поэтому его доходы весьма разняться. Зато в центре Донецка обменники почти в каждом доме. Ведь получку военным нередко дают в валюте. Другой распространенный вид бизнеса — сдача в аренду квартир. Правда, из-за того, что из города уехало громадное число жителей, цены на жилье сильно упали. Большинство частных гостиниц теперь заселили приехавшие из-за рубежа добровольцы. С каждым днем от мирной жизни здесь остается все меньше, и все больше становится боли, несчастья и разрушений. Это — антигражданская война: все стороны готовы жертвовать мирным населением. А гражданским остается только молить бога, чтобы политики между собой договорились и удалось бы достичь очередного — пусть временного — мирного соглашения: может быть тогда обстрелы прекратятся или будут происходить хотя бы реже. Но правда, все бойцы ополчения, с которыми довелось пообщаться корреспонденту NT, настаивают, что украинских военных нужно «выбить» за пределы Донецкой области несмотря на то, какие договоренности будут достигнуты в Минске, Астане, Москве или где угодно еще.
Фото: Аlexander Уrmochenko/Reuters, Maxim Shemetov/Reuters