140 лет назад появился бессмертный роман «Спартак» Рафаэлло Джованьоли
Спартак у Джованьоли — один из генералов бессмертного полка тех, кто жаждет свободы от рабства. Таков Спартак и в фильме Стэнли Кубрика, снятого в 1960 г./фото: East News
Есть роковые книги, предназначенные запечатлеть опасные мифы человечества, его взлеты и его падения, которые таятся под зловещей и головокружительной историей древних государств. Таков роман патриота и революционера Рафаэлло Джованьоли «Спартак», написанный в 1874 году.
Суровое мужество карбонариев, начинавших подкоп от Ватикана к свободе, мечта Мадзини о независимости, самиздатовская «Молодая Италия», красные рубашки и черные знамена гарибальдийцев, вся история отчаянной борьбы Италии за национальную независимость — с 1848 по 1870 год, в которой и Герцен поучаствовал, легла в этот роман. Гарибальди оценил его по достоинству: «Наши сограждане, читая роман, убедятся в необходимости сохранять непоколебимую стойкость, когда речь идет о борьбе за святое дело свободы».
Сам Спартак в интерпретации Джованьоли — один из генералов бессмертного полка нонконформистов и инсургентов. Гарибальди называет его «Христос — искупитель рабов». Ведь Гарибальди и себя считал «рабом, получившим свободу». В романе они сошлись в смертельном бою: златой кумир великого и страшного государства и благородный человек, пленный фракиец Спартак, воин и гладиатор, усвоивший всю античную культуру, включая греческий язык и философию, которому мало личной свободы и личных гражданских прав. Он жаждет изменить общественный строй, упразднить Империю и рабство. В 40-е годы XX века это сформулирует Альбер Камю: «Свобода будет каторгой, пока хотя бы один человек на земле остается рабом».
„
Спартак не смог отменить рабство и остановить Империю, а Цезарь не сумел сделать из Империи Евросоюз
”
Почему Спартак в романе отказывается от союза с Катилиной и Юлием Цезарем, которые так к нему расположены? Потому что они политики, а он — прогрессор. И Катилина, и Цезарь хотели улучшить Рим, лишить власти мздоимцев, политиканов и кровопийц, очистить государство по заветам Гракхов. Но в участи сотен тысяч рабов ничего бы не изменилось, и Рим продолжал бы создавать Империю, лишая народы свободы.
Мадзини и Гарибальди не мыслили себе Италию под властью Австрии и Ватикана. Спартак желал ограничить владения Рима Италией и отменить рабство. В некотором роде он был римским декабристом. На свою Сенатскую площадь размером от Капуи до Везувия он вывел гладиаторов: рабов, но профессиональных военных.
Революционер Спартак и сторонник эволюции Юлий Цезарь в равной степени потерпели поражение. Спартак не смог отменить рабство и остановить Империю, а Цезарь не сумел сделать из этой Империи Евросоюз — без казней и пыток, либеральный и эффективный. Спартак пал смертью храбрых в бою с мировым Злом, но и Цезарь погиб за свои убеждения: не искать и не преследовать идейных противников, не составлять проскрипционные списки, не душить гласность на Форуме и в Сенате.
А еще Джованьоли подчеркивает редкое бескорыстие Спартака. Рим предлагал ему чин квестора в армии или должность префекта в Африке, женитьбу на любимой им знатной матроне — но ценой предательства сторонников, и Спартак все отверг. А ведь альтернативой была смерть. Урок и упрек для нашей жалкой «политической» элиты, попсы, чиновников от культуры и официозных журналюг, которые жадно хватают подачки с путинской руки.
Но страшное, гипнотическое величие Рима — златой кумир Всевластия — сыграло с Италией злую шутку. Муссолини попытался воскресить единство и тотальную мощь государства — и вызвал к жизни итальянский фашизм.
Сегодня мы так и не разошлись с римскими кровавыми соблазнами. И строки Мандельштама все еще звучат как набат: «Природа — тот же Рим, и, кажется, опять нам незачем богов напрасно беспокоить — есть внутренности жертв, чтоб о войне гадать, рабы, чтобы молчать, и камни, чтобы строить!»