«Мы с грузинами пили за Сталина»

Константин Лебедев, бывший соратник Сергея Удальцова по левому движению, выступал два дня. Все это время в зале № 635 нового здания Мосгорсуда* было много народа. Соратники подсудимых и гражданские активисты хотели услышать человека, которого они считают предателем.

В показаниях, данных им на следствии, Лебедев подробно рассказал о встречах с грузинским политиком Гиви Таргамадзе**, который якобы давал ему и подсудимым деньги на подготовку массовых акций, а в перспективе — на свержение политического строя в России. Пойдя на сделку с правосудием, Лебедев в апреле 2013 года получил всего 2,5 года колонии. 20 марта Лефортовский суд Москвы будет рассматривать его ходатайство об УДО.

Процесс по «делу Удальцова — Развозжаева» кардинально отличается от первого «Болотного процесса», который месяц назад закончился в Замоскворецком суде*** Москвы. Тот процесс был над людьми, случайно выхваченными из 50-тысячной толпы «Марша миллионов» 6 мая 2012 года. Нынешний суд — второй «Болотный процесс» — идет, по сути, над лидерами протеста 2011–2012 гг.

В стеклянном аквариуме — Леонид Развозжаев, бывший помощник депутата Ильи Пономарева. Он, конечно, никак не «тянет» на идеолога протеста, но волей судьбы оказался в одной упряжке вместе с находящимся под домашним арестом лидером Левого фронта Сергеем Удальцовым.

Судья Александр Замашнюк грозен, и по некоторым его репликам кажется, что он убежден: в зале Мосгорсуда рассматривается дело не об организации «массовых беспорядков», а о «государственной измене».

Впрочем, менять квалификацию обвинения судья Замашнюк не будет. А свои вопросы о том, не собирались ли подсудимые с помощью грузинских политиков свергнуть политический режим в России, он, вероятно, задает для того, чтобы показать: дело серьезное, речь идет не просто о сломанных биотуалетах, а о связях с иностранными политиками, враждебными России.

Леонид Развозжаев на собственном примере знает, что такое угрозы следствия. Он уверен, что и Лебедеву угрожали

Бывшие соратники по левому движению — Леонид Развозжаев и Константин Лебедев — теперь не просто по разные стороны баррикад. Они сидят в двух разных стеклянных клетках Мосгорсуда. Лебедев — невысокого роста, с брюшком, обросший бородой, спокойно и подробно излагает свою версию событий. Леонид Развозжаев — высокий, тоже бородатый — нервно задает ему вопросы. Сергей Удальцов принципиально в допросе Лебедева не участвует.

Допрос Лебедева на заседании 12 марта начался с ритуального вопроса судьи: «Знаком ли вам свидетель?»

Сергей Удальцов: «Мне знаком Константин Лебедев. И мне его жаль».

Леонид Развозжаев: «Лебедев мне знаком, к сожалению. Он нас оговорил. Ему, возможно, угрожали».

Ни о каких угрозах или давлении на него со стороны следствия свидетель Лебедев ничего не сказал. Зато подробно расписал, где, когда и как он, Удальцов, Развозжаев и Аймалетдинов (помощник Лебедева. — The New Times) встречались с грузинским политиком Гиви Таргамадзе: в Минске, в Вильнюсе, на семинаре в Литве. Эти встречи проходили весной и летом 2012 года:

«Я знаком с Таргамадзе с 2005 года. Работал его эмиссаром в Белоруссии и на Украине. Инициатором встреч с Удальцовым был Таргамадзе, он хотел познакомиться с ним, как с непримиримым борцом за свободу, — рассказывает свидетель. — Таргамадзе преследовал свои цели на территории России».

«Мы собирались пройти на Болотную, поставить палаточный лагерь и привлечь больше народа»

«Какие именно?» — подхватил полезную мысль прокурор Смирнов.

Лебедев: «Таргамадзе хотел ликвидировать действующий режим и попросил (помочь) встретиться с человеком, наиболее подходящим на эту должность».

Отвечая на вопросы, непосредственно касающиеся событий 6 мая 2012 года на Болотной площади, Лебедев изложил «сценарий» той акции, разработанный совместно с грузинами: «Мы собирались пройти на Болотную площадь, поставить палаточный лагерь и привлечь туда как можно больше народа. Но все, что произошло, не совпало с нашими планами и проектами. Сергей Удальцов рассказал мне, что оргкомитетом митинга было принято решение идти до Большого Каменного моста и там встать. При этом сам Удальцов был против такой идеи. Впоследствии все это привело к массовым беспорядкам».

Зал вздрогнул, когда свидетель возложил ответственность за массовые беспорядки на «либеральную хунту».

Судья попросил назвать фамилии тех, кого он имеет в виду.

«Навальный, Чирикова, Немцов, Каспаров — это те, кто голосовал за проход к Большому Каменному мосту», — перечислил Лебедев имена некоторых членов оргкомитета митинга 6 мая.

Константин Лебедев во время оглашения приговора по его делу. Апрель 2013 г.

Допросы Лебедева длились по шесть часов в день с перерывом на обед. Больше всего гособвинение и суд интересовали детали. А именно: сколько денег Лебедев, Удальцов и Развозжаев получали от грузин. Сколько вина было ими выпито на конспиративных встречах.

Все эти смачные подробности Лебедев приводил с удовольствием. Зрители в зале охали, а некоторые из них, не в силах сдержать эмоции, матерились, с опаской оглядываясь на судебных приставов.

«Мы получали от Таргамадзе по 50 тыс. рублей в месяц, — откровенничал Лебедев. — Все встречи с ним заканчивались банкетом. Вскоре мы заметили, что грузины гораздо лучше говорят в пьяном виде. Мы старались держаться, но мы пили. Пили и за Сталина».

Судья Замашнюк решил уточнить, о чем оппозиционеры говорили с грузинами: «Какую модель государства вы хотели построить? Было ли вам известно, что полицейские в Грузии пытали людей?»

Лебедев разочаровал судью: «Слушайте, говорить с Таргамадзе о правах человека в его стране — это несерьезно».

«Так что, вас интересовали только деньги?» — продолжал судья, пытаясь дойти до самой сути.

«Да, а что тут такого? — удивился Лебедев. — Все запланированные мероприятия мы собирались осуществить на деньги Таргамадзе. Он убеждал нас действовать жестче, всячески деморализовать сотрудников полиции. Мы понимали, что это невозможно в нашей стране, но ничего не говорили ему, так как боялись лишиться денежных средств».

Почти все вопросы защитников подсудимых судья Замашнюк снимал. Адвокату Аграновскому с трудом удалось получить от свидетеля ответ о его политических пристрастиях: Лебедев сказал, что он коммунист, и положительно отнесся бы к восстановлению советской власти как в России, так и в Грузии. Но когда Аграновский спросил у свидетеля о его отношении к крымскому референдуму, судья снял вопрос, иронически заметив: «Так мы и до ОБСЕ договоримся».

Когда у суда и защиты закончились вопросы к свидетелю, прокуроры предложили зачитать его показания, данные на следствии. На суде, мол, Лебедев все изобразил несколько иначе, надо бы устранить противоречия.

Выслушав прокуроров, экс-соратник Удальцова заявил, что просит внести в свои показания на следствии уточнения: «Нами не планировались массовые беспорядки. Мы не собирались идти на прорыв, как написано в протоколе следствия».

По словам адвоката Аграновского, корректировка показаний Лебедева стала неожиданностью для участников процесса: «Он заявил, что организаторы митинга не планировали давку и ничего не знали о том, что власти поставят кордон. Все это — в пользу наших подзащитных. Лебедев, по сути дела, вывел из-под удара и Удальцова, и Развозжаева — обвинение против них начало рассыпаться».

Так ли это, мы узнаем после приговора. Сейчас хорошо было бы узнать позицию подсудимых. Но, увы, адвокаты пока не раскрывают линию защиты.

«Мы получали от Таргамадзе по 50 тыс. рублей в месяц. Все встречи с ним заканчивались банкетом»

Впрочем, свою позицию Сергей Удальцов уже отчасти озвучил в интервью The New Times****. Все рассказы Лебедева об их встречах с грузинскими политиками, говорил журналу Удальцов, — ложь, предательство по отношению к «узникам Болотной» и ко всему протестному движению. А потому главный вопрос — встречались ли Удальцов и Развозжаев с Гиви Таргамадзе — по сути, остается открытым.

По словам адвоката Удальцова Виолетты Волковой, ее подзащитный и на доследственной проверке, и на следствии не отрицал, что встречался с грузинскими друзьями Константина Лебедева. Но он до сих пор сомневается, был ли среди этих грузин Гиви Таргамадзе.

«Удальцов до сих пор не знает, с кем он встречался, — уточняет Волкова. — А вот адвокат Руслан Чанидзе еще год назад опрашивал Таргамадзе, и тот заявил, что ни с Удальцовым, ни с Развозжаевым не знаком. И очень хотел бы познакомиться».

Адвокат Развозжаева Дмитрий Аграновский предпочел никак не комментировать тему встреч оппозиционеров с грузинами. Сам же Развозжаев несколько месяцев назад в интервью The New Times признался, что до ареста собирался торговать «Боржоми» и грузинским вином — с этой целью и встречался с некими грузинскими бизнесменами.

«В любом случае Удальцов и Развозжаев назначены виновными за всех-всех, — заверил The New Times адвокат Аграновский. — Власть боялась Удальцова: левые идеи популярны, и лидер Левого фронта мог реально привлечь большое количество своих сторонников к борьбе».

А сейчас продолжает бояться? «Сейчас ситуация в корне изменилась: все левые поддерживают действия властей в Крыму, — оценивает текущий момент адвокат. — Так что сложно их считать изменниками Родины».

Посмотрим, согласится ли с Аграновским судья Замашнюк.