Альберто Фухимори, бывшему президенту Перу, предъявлены обвинения в массовом нарушении прав человека, похищениях и бессудных казнях, а также в крупномасштабной коррупции.
Чем закончится этот процесс, пока не ясно. Для Латинской Америки, известной своими военными переворотами, хунтами и массовыми убийствами, исход принципиален
Татьяна Ворожейкина
преподаватель Московской высшей школы социальных и экономических наук
Несет ли государство и люди, его олицетворяющие, ответственность за преступления, совершенные против собственных граждан? В Аргентине на этот вопрос ответили утвердительно. В Чили общество раскололось. Хотя, казалось бы, ответ очевиден: любое преступление, кем бы оно ни совершалось, должно неотвратимо влечь за собой наказание. Несравненно труднее осуществить это на практике.
Опыт Аргентины
Прошло уже больше двадцати лет с тех пор, как в 1985 году демократическое правительство Аргентины добилось осуждения генералов и адмиралов, возглавлявших военную диктатуру в 1976 —1983 годах. Впервые в мировой истории пять руководителей военного режима были приговорены к длительным срокам тюремного заключения (в том числе пожизненному) за массовое применение пыток, бессудных казней и расправ над политическими противниками1. Осуждены были те, кто нес политическую ответственность за грязную войну против собственного народа. Проведя в тюрьме 5 — 6 лет, они были в начале 1990-х амнистированы во имя «национального примирения». Но аргентинская история, к счастью, на этом не кончилась; общество осознало, что оно не может двигаться вперед, не разобравшись с собственным прошлым и предав его забвению. В 2003 году сенат аргентинского конгресса признал юридически ничтожными законы 1986 года о «конечной точке» и «обязательном подчинении», освобождавшие от ответственности непосредственных исполнителей похищений, пыток и убийств как выполнявших приказ. В 2006 году верховный суд Аргентины признал амнистию членов военных хунт антиконституционной, и двое из них, которые к этому времени были еще живы, бывший генерал Хорхе Видела и бывший адмирал Эмилио Масера, были вновь подвергнуты заключению, хотя, учитывая их преклонный возраст, не в тюрьме, а у себя дома. Через тридцать лет возмездие все-таки совершилось, хотя и в урезанном виде.
Опыт Чили
Преклонный возраст, а затем и смерть 10 декабря 2006 года освободили если не от судебной ответственности, то от тюремного заключения самого, пожалуй, знаменитого латиноамериканского диктатора последней четверти двадцатого века — чилийского генерала Аугусто Пиночета. Его фигура и политика, им осуществлявшаяся в течение 17 лет военной диктатуры, раскололи не только чилийское общество, но и либеральное общественное мнение в таких странах, как постсоветская Россия: речь шла о допустимой человеческой цене, заплаченной за либеральную модернизацию экономики2. Не менее символичной оказалась его судьба как отставника. В 1998 году он был арестован в Лондоне по требованию испанского судьи, выдавшего ордер на его арест по обвинению в применении пыток. Решение британской палаты лордов об экстрадиции Пиночета в Испанию для суда над ним, хотя и не было выполнено, стало поворотным пунктом в мировой юридической практике. Впервые национальный суд постановил, что глава государства, действующий или бывший, не обладает иммунитетом от судебного преследования по обвинению в тяжких преступлениях, даже если они были совершены при исполнении должностных обязанностей. Избежав суда в Испании, Пиночет столкнулся с обвинениями, предъявленными чилийскими судами, которым решение британской палаты лордов позволило преодолеть негласное табу и отменить амнистию, объявленную генералом самому себе и своим подручным. Кроме того, выяснилось, что Пиночет, претендовавший на роль бескорыстного спасителя нации от международного коммунизма, оказался при этом владельцем секретных счетов за границей на общую сумму $27 млн, а также нескольких фальшивых паспортов.
Опыт Перу
От суда генерала Пиночета избавила только смерть
Неслучайно, что именно чилийский суд принял два месяца назад решение об экстрадиции в Перу ее бывшего президента — в 1990 —2000 годах — Альберто Фухимори, которому на родине предъявлены обвинения в массовом нарушении прав человека, включая похищения и бессудные казни, а также в крупномасштабной коррупции. В планы Фухимори, который намеревался принять участие в президентских выборах в Перу в апреле 2006 года, совершенно не входил сначала арест в Чили, а затем экстрадиция в Перу. Так же как и Пиночет в 1998-м, он был уверен, что как бывший глава государства пользуется международным иммунитетом. В этом его убеждала история свергнутых латиноамериканских диктаторов, мирно и в довольстве доживающих свой век в Панаме, Париже или Каракасе. Решение чилийского верховного суда об экстрадиции Фухимори следовало международному прецеденту, созданному вердиктом британской палаты лордов по делу Пиночета. Особенно важно, что решение было принято верховным судом одной страны по обвинениям, предъявленным судебными органами другой, без вмешательства в этот процесс исполнительной власти обеих. Справедливость восторжествовала, таким образом, не в ходе политических переговоров между лидерами стран, а в результате нормального функционирования судебных институтов.
Случай Фухимори совершенно особый даже на богатом латиноамериканском фоне. В отличие от Пиночета или аргентинских генералов, он пришел к власти не в результате военного переворота, а победив на выборах. Изменив Конституцию страны, Фухимори обеспечил себе триумфальное переизбрание на второй президентский срок в 1995 году, когда за него в первом же туре проголосовали 65% перуанцев. В 1990-е годы его рейтинг доверия никогда не опускался ниже 46 —47%, а все решающие для политического развития страны действия получали одобрение 70 —80% опрошенных. За десять лет своего правления Фухимори радикально изменил ситуацию в стране. В 1992 году он осуществил самопереворот, распустив парламент, мешавший ему осуществлять либерализацию экономики и эффективно бороться с повстанцами из леворадикальной организации «Сендеро Луминосо». Ускоренное судопроизводство по делам подозреваемых в терроризме, массовый террор, развязанный армией и силами безопасности в сельской местности и городах, считавшихся базой повстанцев, арест в 1993 году и пожизненное заключение лидера организации Абимаэля Гусмана позволили Фухимори к середине 1990-х покончить с сендеристами. Ценой этой победы были 70 тысяч жертв внутренней войны, погибших главным образом от рук военных; установившийся в стране режим страха и произвола; выхолащивание представительных институтов, превратившихся в формальный придаток исполнительной власти; ликвидация независимости суда и правовых гарантий личности. Полная концентрация властных полномочий в руках президентских структур привела к установлению режима личной власти Фухимори, опиравшегося на всесильные органы безопасности и их шефа Владимиро Монтесиноса. Прямой доступ последнего к государственным финансам стал основой коррупции такого размаха, который был до этого неведом Перу3. Через Монтесиноса Фухимори был связан с эскадронами смерти, сформированными армией и силами безопасности. Одно из обвинений, на которые ему придется отвечать в суде, — соучастие в деятельности группы «Колина», похитившей и уничтожившей несколько десятков человек в начале 1990-х, в том числе профессора и студентов университета Ла Канута, по подозрению в связях с сендеристами.
Так же как и Пиночет, Фухимори не без основания претендовал на роль спасителя страны от экономического хаоса. Экономика при нем действительно стабилизировалась и начала быстро расти. По меньшей мере четверть перуанцев до сих пор считают мир и экономическую стабильность главным достижением эпохи Фухимори, считая нарушения прав человека вполне допустимой ценой. Как и в Аргентине, выяснение правды о прошлом и расчет с ним оказываются в Перу довольно мучительным процессом: наказание виновных в «грязной войне» требует осознания того неприятного факта, что общество также несет за нее ответственность. Неотвратимый суд над диктатором оказывается одновременно судом над обществом, без соучастия которого совершенные им преступления были бы невозможны.
____________________________
1 За годы диктатуры в Аргентине были убиты и исчезли (пропали без вести) около 30 тысяч человек.
2 В 1988 г. 56% чилийцев проголосовали на референдуме за возвращение к демократии, против проголосовали 43%, поддержавшие сохранение Пиночета у власти до 1997 г.
3 Ее размеры оцениваются перуанской прокуратурой в $1 млрд.